ДЕЛО ЖИЗНИ СЫЩИКА ОКЛАДНИКОВА

 

http://lotsiya.ru/img1/okladnikov.jpg

ЧЕТЫРНАДЦАТЬ КРАЖ ВОРА ТРИШКИНА

Нарьян-марский сыщик Николай Окладников неутомимо раскрывал преступления (в частности, кражи) – и расспрашивал старожилов Ненецкого округа об его истории. Руководил окружным отделом внутренних дел – и собирал редкие книги по истории России и Архангельской губернии, изданные в ХIХ–начале ХХ веков.

Николай Анатольевич Окладников стал не только Заслуженным работником Министерства внутренних дел СССР, но и известным краеведом, Почетным членом Русского Географического и Северного историко-родословного обществ, участником солидных научных конференций, автором 14 книг, знатоком истории мезенского и печорского краев, истории старообрядчества на Русском Севере.

Долго ему было не до краеведения. В 1942 году в доме остались мать да он – отец умер, поэтому подросток вскоре пошел работать на Мезенский рыбзавод учеником бондаря, потом – по окончании школы юнг Наркомата рыбной промышленности – ловил треску, пикшу, палтуса, акулу на мотоботе у Канинского полуострова, затем служил в армии.

Подступом к делу жизни – во время учебы в Ленинградской школе милиции – стали разговоры с профессиональными историками, дядей Николаем Афанасьевичем Куреньгиным и его другом профессором Ленинградского государственного университета Михаилом Николаевичем Мартыновым.

Оба они прошли ссылку и ГУЛАГ, а Мартынов, бывший анархист-коммунист, еще и при царе сидел.

В Ненецком округе, где стал работать Николай Анатольевич по окончании школы милиции, он стыдился того, что приезжие люди знали об истории Севера больше, чем он. И стал читать много книг исторического характера. Читал он их по ночам: просыпался под утро и два-три часа книгу из рук не выпускал. Потом немного кемарил и шел на службу. Там надо было, к примеру, иметь дело с вором Тришкиным, который говорил: «Да, начальник, я украл, но ты докажи, что это я украл, докажи, что не зря хлеб ешь». Окладников и его коллеги доказали 14 тришкинских краж.

Столь же добросовестно, как в милиции, работал Николай Анатольевич и в совете Нарьян-Марского окружного краеведческого музея.

Однажды в музей пришло письмо из Москвы от собирателя книг. Он предлагал: есть у меня такие-то редкие книги, цена такая-то. У музея денег на их покупку не было, Окладников же приобрел их, найдя с москвичом общий язык. Покупал Николай Анатольевич книги и в городских букинистических магазинах. Краеведческую литературу он продолжает собирать и сейчас.

Краевед показал мне собрание сочинений Ключевского 1918 года издания. Вроде бы гражданская война, стрельба, грабежи, а книги исторические выходили.

Окладников помнил, что в 1937 году отец, опасаясь гонений на него, старовера, со стороны Советской власти, две кипы старых толстых книг с медными застежками завернул в овечьи шкуры, перевязал веревкой и куда-то унес. Будучи в Мезени в отпуске, Николай Анатольевич долго искал тот ценный клад. Перерыл весь двор, весь огород, вскрыл все полы, однако ничего не нашел.

ГЕРОЙ НАШЕГО ВРЕМЕНИ – ПРОТОПОП АВВАКУМ

Выйдя 30 лет назад на пенсию, вчерашний милиционер три года разбирал и систематизировал свои материалы, переплетал их в сборники на самодельном переплетном станочке (их набралось больше 20), составлял картотеку – раньше на это времени не было совсем. И вот уже 27 лет Николай Анатольевич пишет постоянно. Не первый год сам набирает текст на своем компьютере.

Я знаю краеведов, которые летом отдыхают на даче. Окладников же решил не обзаводиться дачей, а отдаться «одной, но пламенной страсти»: краеведению. Лидия Константиновна, с которой Николай Анатольевич вместе без малого уже 60 лет, во всем поддерживает супруга.

Среди главных героев книг Николая Анатольевича – старообрядец протопоп Аввакум и его сподвижники. Они отбывали ссылку в приполярной Мезени, а потом в заполярном Пустозерске. Там, как известно, «неистовый протопоп» был казнен.

Первой книгой краеведа стали «Пустозерские страдальцы». На вопрос, не страшновато ли было отправлять на рецензию рукопись «Страдальцев» в Петербург, в отделение Академии наук, и на исторический факультет Архангельского педагогического института, он ответил, что «решил так: пусть отругают, я тогда свой труд переделаю. Мне хотелось знать, насколько правильны мои поиски. Конечно, страшновато было… Рукопись одобрили. Сделали замечания, я их, разумеется, учел».

Чем важна для Окладникова тема старообрядчества?

– Протопоп Аввакум – это борец за справедливость. Он в своих произведениях критиковал тех, кто жил за счет народа, роскошествовал, когда другие бедствовали, нищенствовали. Аввакум – герой и для нашего времени. Заслуга Аввакума и его сподвижников в том, что они сохраняли культуру Древней Руси. Стоило ли властям проводить церковную реформу столь рьяно, преклоняться перед Западом? – в свою очередь задается вопросом Николай Анатольевич.

ЖИЗНЬ ПО ПЛАНАМ

Не удивительно, что Николай Анатольевич знает историю своего рода с первой половины ХVII века. Ему ли, чьи предки основали Мезень, называвшуюся ранее Окладниковой слободой, не знать?..

20 лет назад Николай Анатольевич, которому было тогда 63 года, участвовал в историко-географической экспедиции «ушкуйников», которые прошли нелегкий путь на лодках от Архангельска до Пустозерска по северным рекам, Мезенскому заливу Белого моря, через пятнадцативерстный Пёзский волок на Цильму и Печору. В Пустозерск «ушкуйники» пришли на 44-й день, оставив позади больше 1700 километров.

Окладниковская рукопись об этом путешествии почти готова. Уже некоторые участники экспедиции ушли в мир иной, но их памяти посвящает краевед свою очередную работу.

На пенсии Окладников каждое утро, кроме воскресного, «выходил на линию»: его прогулка по Набережной Архангельска занимала почти полтора часа. Потом он еще физкультурой с гантелями занимался. (И так было 22 года). Только в воскресенье давал себе Николай Анатольевич отдых от ходьбы и физзарядки. Полтора года, потому что стали побаливать ноги, Николай Анатольевич ограничивается физкультурой. По-прежнему с гантелями. Держит себя в хорошей физической и интеллектуальной форме. Потому что впереди у краеведа – новые книги.

Доморощенов Сергей