Рецензия Эльвиры Трикоз, кандидата филологических наук, научного сотрудника музея-квартиры В.И. Белова (г. Вологда):
Слово "избачиха" до чтения книги Артёма Попова я не слышала. В моей деревне не было ни избачей, ни избачих. Была всегда своя семейная библиотека и такое окружение, которое делилось книгами, а до войны у деда Миши вообще было своё домашнее книжное собрание, которое конфисковали из-за неугодных старых книг. Он был сам себе хранитель, сам себе истопник дома, в котором жило всё это богатство.
Другие сюжеты у меня... Не буду подробно писать о тех, что у автора, потому что сегодняшний день требует читателя к книге. Чтоб трогали страницы. Чтоб запоминали пальцами и глазами, где любимая строчка, диалог, целый сюжет, научивший жить.
Я не о сюжетах книги, а сюжетах жизни...
Принесла книгу домой, прочитала и положила на полку: для меня она печальна. И я не готова принимать тихую слезность между строчек. О некоторых историях, описанных в ней, я слышала от самого автора.
В ноябре 2020-го книгу на полке нашла моя мама. Изолированная на карантине, она "проглотила" ее за один день. После сказала: "Вот пишет! Читаешь - всё понятно... Но он какую-то свою деревню помнит, в которой я не жила - дачником уже гостевала". Разговор был тогда коротким: хорошие и простым языком написанные рассказы.
Захожу как-то домой (спустя уже несколько недель после этого), а она по телефону говорит то о какой-то прокурорше, то о деревенских подростках... В своей буре быта не сразу поняла, что это истории из "Избачихи" обсуждаются. Давно не слышала, чтоб книги по телефону обсуждали, но это был, однозначно, хороший знак. Протаптывается народная тропочка...
Вторым знаком был другой сюжет - майский. Пришел ко мне гость, пожилой, очень авторитетный человек. Пока он меня ждал, осмотрел застекленные полки с книгами, достал "Избачиху". Сказал, что возьмет на денек почитать. Через неделю (после своего банного дня, где ведутся душевные разговоры с товарищами) он спросил: как бы и другим дать почитать? На мой вопрос "что зацепило?" он ответил: там про то, что от родины осталось. Я, если честно, даже порадовалась: эти настоящие выходцы из деревни, на которых до сих пор держится и деревня, и город (богатыри, по моим меркам), утирая свою дедовскую слезу, будто ожили, будто снова отправились куда-то в бой. Может, отстаивать затихшие деревеньки? Может, мысленно поддержать и укрепить в добром деле автора? Может, всем малым миром поплакать над избачихами, старопрежними трактористами и проч.?
По ним я поняла, что рука с поднятым большим пальцем вверх "собирайся, народ, кто... играть идет" твёрдо протянулась от этих читателей вперед - к другим: "Кто читать о деревне идет?..." Очень хотелось бы верить, что и поднимать ее кто-то идёт, и избачихой работать тоже кто-то готов, и поле пахать и засеивать.
Тихо плакать хорошо, когда дом - многоэтажная "клетка" со сверхдорогостоящим теплом батарей (хорошо ли?!). Но на печи в тысячу раз приятнее и плакать, и думать, и силы накапливать. Прочитайте у Белова в "Ладе", рассказах. Он знал толк в русских печах и духовном средоточии...которое не сохранить и не удержать на батарее.
...Редкие наши, но долгие разговоры с писателем о литературе и деревне не прошли даром. Что-то попало из этого в его книги. И это не хорошо и не плохо - жизненно!
И великой мудрой сказке о жизни Человека, хоть и маленького, и деревни, хоть и по большей части деревянной и далёкой, но древней и тёплой, еще совсем не конец, а самое начало на новом литературном и нелитературном витке XXI века.
© Материал взят со страницы Артёма Попова
в социальной сети ВКонтакте
