ПРИВЛЕЧЕН ДЛЯ ОСУЩЕСТВЛЕНИЯ ПРАВОСУДИЯ

В книге «Привлечён для осуществления правосудия» рассказывается о жизни известного архангельского юриста, судьи Николая Дмитриевича Папулова. В 1969 году он, тогда еще студент Свердловского юридического института, был избран судьей Октябрьского районного народного суда Архангельска. Через несколько лет был назначен председателем Приморского нарсуда, работал в Лешуконском районном и до 1994 года - в Архангельском областном суде. Четверть века безупречного служения Фемиде!

Автор этой книги – доктор политических наук, заведующая кафедрой журналистики Северного (Арктического) федерального университета имени М.В. Ломоносова Ольга Владимировна Третьякова. Она была хорошо знакома с Н.Д. Папуловым в период работы судебным репортером областной газеты «Правда Севера». Книга написана на основе личных впечатлений автора и с использованием бережно сохраненного семьей Папуловых богатого личного архива Николая Дмитриевича – прежде всего дневниковых записей, характеристик, писем, копий приговоров по уголовным делам и т.д. – документов, несущих в себе аромат эпохи.

В книге размещены фотографии из семейного архива Папуловых.

ОТРЫВОК ИЗ КНИГИ:

"...Я бы не сказала, что Николай Дмитриевич был внутренне свободным человеком – он не был свободен прежде всего от себя самого. Его мучили «противоречия»: сомнения, комплексы, неуверенность, обиды, подозрения… Но в своих убеждениях он был абсолютно независимым от других, от чужой точки зрения, даже от мнения начальства. Считал, что любому человеку «должно сметь свое суждение иметь», всегда упорно отстаивал свою позицию, действовал исключительно по своему разумению и не слушал ничьих советов. Когда он работал в отделе юстиции, его вдруг вызвали в обком партии. Оказалось, что накануне туда приходили из отдела юстиции жаловаться на начальника, поэтому в обкоме и решили побеседовать о конфликте еще и с ним: «Ну, рассказывай, нам известно, что один Папулов может сказать правду». Понятно, что такой работник – человек «неудобный», и может быстро стать неугодным: ни один руководитель не станет долго такого подчиненного терпеть. И Папулова, наверное, в суде «съели» бы, но… он был не по зубам. Его способности, интеллект (для одних коллег предмет восхищения, а для других – зависти) были явно выше среднего уровня. Такого не затопчешь.

Будучи в первой половине 1990-х членом президиума областного суда, членом квалификационной коллегии судей, Николай Дмитриевич продолжал активно рассматривать уголовные дела, как обычно, и по первой, и по второй инстанции.

В октябре 1990 года командир экипажа пассажирского самолета, выполнявшего рейс по маршруту Ленинград – Архангельск, получил через бортпроводницу записку от одного из пассажиров с требованием изменить курс на Швецию. И произвести посадку в аэропорту Стокгольма. В ходе переговоров экипажу удалось уговорить бузотера все-таки посадить самолет в Архангельске – якобы мало топлива. Во время «дозаправки» в Архангельске он согласился, слава богу, выпустить пассажиров, но продолжал настаивать на вылете за границу – в противном случае он взорвет, дескать, привязанное к его ногам взрывное устройство.

На этом месте «террорист» был задержан группой захвата – никакого устройства на его ногах не оказалось. А оказалось, уже в ходе следствия, что он с 1974 года страдает паранойяльной психопатией с бредовой манией преследования. По заключению судебно-психиатрической экспертизы в момент совершения общественно-опасного деяния он не отдавал отчета своим действиям, т.е. находился в невменяемом состоянии.

Судебная коллегия под председательством Н.Д. Папулова определила его на принудительное лечение в психиатрической больнице с усиленным наблюдением.

Счастье, что все пассажиры остались живыми и невредимыми! Если не преступник, так группа захвата вполне могла бы натворить дел, как это у нас нередко бывает.

Осужденный за разбой и бандитизм Бузовский, отбывающий наказание в колонии на Пирсах в Архангельске, в очередной раз проигрался в карты. Вместе с товарищем по несчастью, таким же проигравшимся Хватаевым они решили разжиться деньгами у дневального медицинской части. Взбодрив себя на «подвиги» одеколоном и вооружившись в хлеборезке ножами, они пришли в помещение медчасти, где дневального не нашли. Там была только лаборантка. Они тут же забыли и о карточных долгах, и о дневальном, решив захватить женщину в качестве заложницы и потребовать от администрации оружие и транспорт и чтобы их отпустили на все четыре стороны.

В колонию прибыло начальство из УВД, из управления исправительными делами и т.п. На уговоры и даже обещание простить все долги бандиты не реагировали и продолжали назначать короткие промежутки времени для выполнения их требований, угрожая расправой с медработником, которая все время кричала... Опасаясь за ее жизнь, командир части А.А. Перевозчиков догадался передать в медчасть через окно специально выведенный из строя пистолет, и когда Бузовский стал его проверять, лаборантка бросилась к дверям и открыла их. Хватаев схватил ее и замахнулся ножом. Группа захвата начала стрелять, и лучший в части стрелок убил обоих: и Хватаева, и заложницу.

А Бузовского суд (вел процесс Н.Д. Папулов) признал особо опасным рецидивистом и назначил ему наказание в 14 лет колонии особого режима.

Вслед за этим Николаю Дмитриевичу досталось дело, в котором не так-то просто было разобраться, – о нарушении техники безопасности на море. Оно было похоже на дело о крушении поезда на станции Костылево, только ведомственные документы о правилах безопасности движения, инструкции у моряков, естественно, совсем другие. И последствия нарушений оказались более тяжелыми.

В сентябре 1990 года самоходный плашкоут «Данилово» был направлен с базы рейдовых арктических плавсредств Северного морского пароходства на погрузку судов в Ненецкий округ. И вот на борт плашкоута приняли с причала деревянные ящики с тяжелым грузом из воинской части, чтобы доставить их на теплоход «Беломорсклес», но второй помощник капитана теплохода сказал, что ящики сломаны, сначала их надо отремонтировать. Тогда военные прислали на плашкоут двух солдат. О соблюдении техники безопасности на плавсредстве капитан плашкоута их не проинструктировал. Мало того, когда судно село на мель, привлек не обученных, не подготовленных к этой работе солдат к швартовой операции.

Выбрав опасный способ снятия плашкоута с мели (при помощи буксира – плашкоута «Окулово»), капитал плашкоута «Данилово» должен был не только не допускать к операции посторонних, но и удалить всех членов экипажа из опасной зоны натяжения троса. (Не сделав этого, он нарушил полтора десятка пунктов «Правил техники безопасности на судах морского флота»). В момент начала движения судна с мели трос натянулся, выскочил из-за фальшборта и прижал к надстройке находившегося на корме сержанта Тулонбаева. Повреждение внутренних органов, большая кровопотеря – спасти его не удалось.

А в ноябре капитал плашкоута «Данилово» управлял судном при выходе из реки Амдерминка, находясь «под мухой», и умудрился не заметить вошедший в акваторию Амдерминского порта буксирный катер «Богатырь» и плашкоут № 11, который следовал на буксире. Капитан «Богатыря» тоже был хорош: взял на 30-метровый (а не 10-метровый, как полагается) буксир груженный железобетонными плитами плашкоут без навигационных огней, вел его вне зоны кормового прожектора, не в той полосе движения, что предусмотрена правилами, и т.д. В результате произошло столкновение и повреждение двух плашкоутов, а главное – сместившимися от удара железобетонными плитами было нанесено тяжкое телесное повреждение матросу плашкоута № 11 – у него была раздроблена и впоследствии ампутирована нога.

Подсудимые признали себя виновными и помогли следствию и суду разобраться в том, как произошли эти несчастные случаи. Судебная коллегия под председательством Н.Д. Папулова учла их положительные характеристики, ходатайства общественных защитников, просивших от имени трудовых коллективов не лишать их свободы, наличие на иждивении у них маленьких детей, а также сложную климатическую обстановку в районе происшествий. Капитан плашкоута «Данилово» был приговорен к четырем годам лишения свободы условно с испытательным сроком три года с лишением права судовождения на тот же срок..."